Экспедиция «УАЗы по Памиру». Часть1

30 апреля 2016 года стартовала наша международная экспедиция «УАЗы по Памиру», в которой приняли участие 3 экипажа: Патриот из Одессы (5 человек), Буханка из Москвы (2 человека) и наш Хантер из г. Чехов Московской области (4 человека).

Мы проехали по территориям 6 стран: России, Казахстана, Киргизии, Таджикистана, Узбекистана и Украины (экипаж из Одессы), ставя во главу угла прохождение Памирского тракта — самой высокогорной дороги СНГ.
Через 45 дней и 12000 километров все благополучно вернулись домой.

Рассказ будет длинным, поехали!

Идея данного маршрута возникла осенью 2014 года в Ульяновске, когда сразу после посещения цеха «сборки и сдачи автомобиля» на заводе УАЗ, мы отправились в музей «Истории и трудовой славы ОАО УАЗ».

 На стене музея наше внимание привлек маршрут пробеговых испытаний УАЗ—469, которые проводились в 1962—63 годах.

Мысль пройти на современных УАЗах тем же путем, показалась весьма заманчивой. Дома мы приступили к более детальной проработке маршрута и столкнулись с целой пачкой трудностей. Не буду вдаваться в подробности как и что, в итоге мы получили несколько видоизмененный маршрут 469—го, во главу которого ставилась самая высокогорная дорога СНГ — Памирский тракт, которая в 1962 году так же составляла основную внедорожную часть испытаний.

К утру 30.04.16. экипаж из Одессы был в пути уже 2 дня, буханка ничего не успевала и задерживалась, мы же выехали из дома около 10 утра. Ближе к ночи все машины должны были сбиться в стаю в районе Пензы. Позади остались Московская и Рязанская области, а также республика Мордовия и город Пенза. Одесса: Олег, Таня, Ульяна, Саша и Надя — прибыли на место первыми и встретили нас вкусным ужином. Дальше все по плану: знакомство тех, кто незнаком, крепкая выпивка, сочная закуска и разговоры заполночь у костра. Как же не поговорить о политике? Ведь встретились представители России и Украины! Всю дорогу в каждой стране нас потом донимали: «Вы же воюете! Нам по телевизору показывают, что ненавидите друг друга! Как же вы едете вместе?!» Был выработан универсальный, а главное правдивый ответ: «Конечно, воюем! Каждый вечер за столом за последнюю стопку, до последней капли водки сражаемся!»

Сборы московской буханки затянулись настолько, что ребята до нас к утру так и не доехали. Было принято решение потихоньку начать двигаться по маршруту: попозже выехать, пораньше засветло встать, а там они, глядишь, и догонят.

Незаметно пролетели мы остаток Пензенской и Ульяновскую области. А Самарскую область не заметить было невозможно, потому что таких дорог мы не видели давно!

Хотели встать на самом крупном на реке Волге водохранилище — Куйбышевском.

В хорошую погоду оно наверняка прекрасно, сегодня же все вокруг затянуло сизой мглой, начался дождь, а берег оказался подтопленным настолько, что заночевать на нем не представлялось возможным.

Только упали в перелеске неподалеку, звонит Сережа: «Буханка не дотянула 60 километров до Пензы. Давление на нуле, из-под клапанной крышки слышны непонятные звуки. Будем снимать крышку, если не поможет, искать тех, кто потащит до сервиса». Офигенная новость! Лучше бы стояли под Пензой! Там было сухо и недалеко, а теперь мокро и 400 километров!

Пока мы решали надо ли нам метаться, ребята оказались в дружественном сервисе в Пензе и начали разбирать двигатель. Безумно обидно было, что, если бы не поломка, буханка спокойно доехала бы до нас к ночи, и дальше мы двинулись бы без отставания от графика.

Нам оставалось или ждать на месте, или продолжать движение в сторону границы небольшими перебежками. Если бы светило солнце, и под боком был гостеприимный пляж с теплыми водами, сидели бы мы хоть неделю и пили спокойно пиво, но место было, увы, не столь прекрасно, а дождь к утру усилился.

Решили переместиться на Сорочинское водохранилище и не прогадали!

Гостеприимный сосняк, протянувшийся неширокой полоской вдоль берега, оказался совершенно пуст, несмотря на выходной день. Водная гладь оставляла надежду на свежую рыбу.

Тент мы с перепугу натянули, но вечер был сухим.

А утром снова пошел дождь, который погнал нас дальше.

Когда мы были в районе Оренбурга, отзвонились ребята с Буханкой и сообщили, что починились и начали нас догонять.

Что же было с машиной? Прямо перед поездкой родная однорядная цепь была заменена на двухрядную цепь ЕВРО 3. Не доезжая до Пензы, как уже говорилось, падает давление масла, и появляется посторонний шум в моторе. В Пензе буханку пустили на пожить в сервис, там, попутно дефектуя двигатель, начали разбирать: сняли поддон, маслонасос, радиатор, крыльчатку, ремни, впускной коллектор, переднюю крышку, оказалось, что срезало болты промвала. Получается, что шестерни вала не были зафиксированы и цепи крутились вхолостую, не передавая вращение маслонасосу. А посторонний звук был от крышки, которую начали пропиливать обломки. Болты заменили, все собрали, машина завелась, но обороты плавали — сосало воздух из-под впускного коллектора. Разобрали, поменяли прокладку, протянули, собрали. Буханка завелась 1 раз и сказала, что хватит. Оказалось, ушли фазы, решили, что дело в гидронатяжителе. Разобрали мотор, поменяли гидронатяжитель, собрали, выставили фазы. Так, спустя 3 дня, буханка поехала дальше. Обратите внимание, что о чужих машинах я всегда рассказываю со слов владельцев, так, что вопросы почему делали так, а не эдак — не ко мне.

Утром снова лило, а мы находились на грани истерики от невероятно затянувшегося перегона по России и постоянной сырости (даже, когда дождя не было, вещи все равно не успевали просохнуть, а ведь часть народа ночевала в палатках). Хотелось уже хоть какого-то реального движения. Границу решено было переходить сегодня в районе Орска. Но хотеть мы могли чего угодно, теперь затык вышел у нас — потек радиатор. Он в общем-то и до этого подтекал, его пытались лечить составом для ремонта радиаторов и всяческими герметиками, но помогало лишь на время. Осознав, что лезть в горы с покоцанной системой охлаждения как-то неосмотрительно, решили попытаться запаять старый или купить новый радиатор (поиск радиатора пока мы еще в России представлялся нам наиболее логичным).

 Оренбуржье, южные отроги Уральских гор.

В Орске светило солнце, мы встали недалеко от границы на реке Урал.

р. Урал.

В этом месте мы первый раз за всю поездку выдохнули, даже не так — здесь захотелось выдохнуть! Потому, что не надо было бежать и героически растягивать тент под ливнем, собирать мокрые дрова и пытаться успеть приготовить ужин до того, как костер задует порывами ветра, растягивать мокрую палатку, даже водку не надо было спешить пить «не пьянки ради, а здоровья для», чтобы не свалиться завтра с температурой. Короче, было тепло, сухо и ХОРОШО.

Утром хорошо продолжилось, с Хантера сняли радиатор, погрузили его в Патриот и ребята поехали в Орск. Мы же, наконец, просушили все, что можно, отмыли как следует посуду, провели ревизию продуктов, а дети под руководством Саши выловили несколько рыбешек и даже успели немного позагорать.

Окончательно жизнь наладилось, когда в рекордно быстрые сроки вернулись наши и похвастались качественно запаянным местным умельцем радиатором. Так он и ходит у нас до сих пор без всяких потеков.

Радиатор вкорячили на место и встал вопрос, что же делать дальше.

Буханка должна была догнать нас сегодня вечером, но стоило ли терять весь световой день, если не совсем понятно, сколько мы будем переходить границу? Интернет рисовал самые разные картины — от 30 минут до пары дней. Решили, что времени и так потеряно больше, чем мы можем себе позволить, движенье — жизнь.

А вот и граница Россия — Казахстан.

Минут 20 стоим в очереди, чтобы въехать за шлагбаум. Дальше, что со стороны наших погранцов, что со стороны казахских, все происходило довольно быстро и просто: дежурные вопросы, посмотрите в камеру, шлеп печать, осмотр автомобилей на уровне откройте багажник — закройте багажник.

Вот и все, мы на территории другой страны, колдобины возле знака красноречиво намекают нам, что будет дальше.

Деньги решаем пока не менять (курс не нравится), оформляем страховки на машины на месяц (ценник близок к российскому, т. е. ни хрена не дешево) и двигаемся в путь.

Дороги — тихий ужас, проще двигаться по накатанным полевым, которые тянутся с двух сторон от асфальта. По ним стараются идти даже фуры.

Встали в совершенно потрясающем месте, которое обозначено на карте как заброшенный рудник.

Утром проснулись и обнаружили под боком буханку — ребята не только докатились до Казахстана, но и умудрились не потеряться по пути к лагерю.

Встреча была омрачена очередной поломкой — у Хантера оторвало крепление заднего амортизатора, учитывая качество местных дорог, проблему надо было решать побыстрее. У Олега была с собой сварка, оставалось найти дружественные 220V (220 у нас в машинах есть, но сварку они не тянут).

В селе Бадамша, мы приметили во дворе УАЗ и, решив, что уазовод уазводу друг товарищ и брат, попросились присосаться к розетке.

Нас не только пустили, не взяв денег за потраченную электроэнергию, но еще затарили питьевой водой, несколько раз зазывали в дом на чай (и, по-моему, обиделись, когда мы отказались), а еще хозяин подсказал нам дорогу — летник, по которой ездят все местные, чтобы не долбиться по асфальту.

Пока два Саши и Олег варили, остальные пометались по селу, нашли обменник и посетили магазин, где закупили горячих лепешек. С этого момента следующий месяц хлеба мы не встречали — только лепешки.

Вернемся к летнику, конечно, мы решили не упускать возможности срезать путь, а то, что степь еще не до конца просохла — на то у нас и рашен джиппы!

И понеслась душа в рай!

Куча пересекающихся грунтовок, уходящих в разных направлениях, подболоченные участки, лужи, говны с довольно глубокой колеей. Сначала мы ломились по азимуту, потом стали пытаться выйти на пунктирные дороги, обозначенные на картах, в надежде, что там будет лучше.

По одной из таких дорог (которая действительно была неплохого качества) уперлись в очередной заброшенный рудник.

Снова начали ломиться по азимуту, но по направлению к шоссе, у нас даже начало получаться, пока мы не уперлись в разрушенный мост (причем, судя по следам, кончился он совсем недавно).

Нужно было форсировать вот такую речку с отвесными берегами.

Объезда не нашлось, решили вернуться и попробовать очередную отворотку.

И опять приключения.

Когда до твердого грунта оставалось совсем чуть-чуть, обнаружили сидящую газель, пришлось спасать.

Дальше газель лезть не решилась и поехала с нами, подтаскивали ее еще пару раз. На развилке газелист уверил, что мы спокойно доберемся до нужного населенного пункта и... уехал в противоположную сторону.

В чем подвох? На накатанной дороге подвохов быть не должно... но вот мы доехали до очередной речки, с очередным смытым мостом.

Тут уже прорваться было делом принципа! Мы проехали такое расстояние по говнам не для того, чтобы развернуться в 5 километрах от трассы!

И мы сделали это!

https://www.youtube.com/watch?v=OFDOX8KWgYE

На самом деле ломиться 50 километров по такой дороге не стоило, по асфальту любого качества мы бы прошли этот путь гораздо быстрее. С другой стороны, не все же по дорогам общего пользования колесить, мы соскучились по грязи!

А вот дальше началась бесконечная дорога до Аральска, и это был кошмар! Покрытие среднего качества, но дело было не в нем, а в однообразном, ровном, как стол, пейзаже, и так 100, 200, 400 километров... Ты едешь и едешь, едешь и едешь — за окном совершенно одинаковые картинки только стада баранов, лошадей и верблюдов изредка попадаются. Вокруг не было НИЧЕГО: ни людей, ни населенок, ни заправок.

Въезжаем в Аральск. Уж как мы сюда рвались после бесконечных степей, как хотелось разнообразия, как мечтали о супермаркете с хорошим выбором продуктов... оказалось, что все это не про Аральск.

Одна из центральных улиц Аральска.

Низенькие глинобитные дома, асфальт только в центре, но главное все в песке. Песок повсюду: на обочинах, во дворах, он заметает асфальт, летает в воздухе, прилипает к коже, скрипит на зубах.

Вся движуха в городе сосредоточена на большой площади: тут в ожидании непонятно чего стоят толпы таксистов, есть большой крытый базар и много небольших магазинчиков. В центре высится 21-метровый монумент казахского батыра, к нему никто не подходит, он никому не интересен. Спрашиваем у местных чему посвящен памятник, но внятного ответа так и не добиваемся — не знают.

Кстати, на просторах инета, что это за батыр с орлом и луком, мне тоже выяснить не удалось. По мнению яндекса — монумент независимости, по мнению какой-то левой карты — памятник последнему рыбаку (это точно ошибка).

Памятник рыбаку в Аральске действительно есть, и выглядит он вот так.

Сейчас сложно себе представить, что в пыльном Аральске можно добыть рыбу, а ведь когда-то город был не только центром рыболовства, но и портом на берегу Аральского моря. Максимальный уровень экономического и социального развития город достиг к 1970-м годам, а потом море начало резко уходить и удалилось аж на 74 километра. Сейчас Аральск входит в приаральскую зону экологического бедствия, численность населения, по сравнению с полувековой давностью, уменьшилась более чем в 2 раза, молодежь продолжает бежать в другие города Казахстана и Россию. Но, говорят, что в последние годы у местных жителей вновь появилась надежда — недавно в северной части моря закончилось строительство Кокаральской плотины, удерживающей Малый Арал, вода приблизилась к Аральску на 17 километров и продолжает прибывать. Возможно, через некоторое время удастся соединить Аральск с морем судоходным каналом, и город вновь получит выход к воде.

В Аральске мы посетили базар, где закупились самым необходимым, а еще приобрели кусок свежей конины. Видели бы вы в каких условиях там хранится и разделывается мясо — работники нашей СЭС умерли бы, не дойдя до прилавка! Кстати, тут мы впервые столкнулись с языковым барьером: название товаров на русском знали вроде как все, а вот с числительными была беда — показывали цены на калькуляторе.

На ночевку решили встать на берегу слабосоленого озера Камышлыбаш (Камыслыбас).

Берега подболоченные и вязкие. Когда переезжали с места на место в поисках, где лучше притулиться, Олег решил срезать уголок по солончаку.

Ну и немножечко присел... на мосты.

Игры с груженым Патриотом успешно закончились оторванным крюком лебедки, спущенным у него же колесом и вырванным бампером вместе с куском рамы у Хантера.

Как порвали раму? Да вот так:

 https://www.youtube.com/watch?v=_1DDIoST1cU

Значительного ускорения при доставании всем придала наползающая туча, копаться в мокром солончаке не хотелось никому.

Лагерь разбили тут же, больше кататься по берегу никому не захотелось. На ужин была конина, которую лично я ела в первый раз (исключая тушенку), мясо не произвело никакого впечатления: жестковатое, больше всего похожее на говядину.

Утром мы продолжили путь.

Город Байконура. Высокий забор с колючей проволокой по периметру всем своим видом намекал, что город закрытый и нас там не ждут.

С противоположной стороны шоссе виднеется российский космодром, а именно — система дальней связи ИП—5 «Сатурн МС».

Мы ехали вдоль реки Сырдарья, все больше зелени становилось вокруг, появились засеянные поля, которые то тут, то там прорезали оросительные каналы.

Каменные фигуры возле дороги.

Проехав по бескрайним степям с перерывами на маленькие пыльные городки с деревенскими домиками, мы так привыкли к ним, что въезд в Кызылорду стал настоящим шоком!

Кызылорда оказался большим современным городом с высотными домами, широченными улицами с идеальным асфальтом, тротуарами, выложенными плиткой, повсюду были клумбы и цветы. Чистота такая, как будто только что прошел гигантский пылесос.

Кызылорда была основана в 1820 году под названием Ак-Мечеть как крепость Казахского ханства. К сожалению, от старинной застройки мало что осталось, но здесь и на новодел посмотреть приятно.

Мечеть «Акмечеть», открыта в 2008 году и рассчитана на 1300 человек.

Напротив памятник Жалантос Бахадуру — военачальнику, бию, политику, правителю крупного удела, наместнику (эмиру) бухарских ханов в Самарканде.

Город расположен по обоим берегам реки Сырдарьи. Неподалеку от воды высится стела «Сыр Ана» (Мать земли Сыра), символизирующая образ женщины-матери, объединяющий народы “Алты алаш”, проживающие вдоль реки.

Парк имени первого президента Казахстана Нурсултана Назарбаева.

Люди здесь разительно отличались от всех казахов, с кем мы общались до этого, они были, как бы правильнее выразиться... горожанами — по манерам, речи и одежде. Правда, азиатами они от этого быть не перестали. Мы и наши машины привлекали внимание везде, где бы ни оказалась колонна.

У нас, даже если человеку очень интересно на что-то посмотреть, он будет или наблюдать издали, или пройдет мимо из последних сил, косясь в нужную сторону.

Тут же народ совершенно не стеснялся проявлять интерес: вокруг машин собирались небольшие толпы, народ заглядывал в окна и под днище, тыкал пальцами, читал по слогам наклейки, обсуждал что-то на своем языке тут же переходя на русский и задавая нам вопросы. Вопросы могли касаться не только машин, а решительно всего: от внешнего вида до личной жизни. Не скрою, что меня такая реакция поначалу выбешивала, очень хотелось закрыться внутри машины и занавесить по кругу окна непроницаемыми шторами, но примерно к середине пути я привыкла — ничего больше не оставалось))).

После Кызылорды Казахстан как будто подменили, мало того, что вокруг все стало зеленое, вдоль дороги потянулись населенки, асфальт улучшился, но на дорогах продолжались ремонты. Где ремонты, там ограничения скорости, а где ограничения — там гайцы.

Надо сказать, что до этого момента мы видели господ полициясов раза 3, и были им совершенно неинтересны. Теперь полициясов стало хрен да маленько и, конечно, все как на подбор в засаде в зоне действия знаков-ограничений. К этому мы привычные, но открылся и новый способ: ты проезжаешь ментовскую машину, она тихонько пристраивается сзади и катится в отдалении, пока ты не превысишь, потом резко врубает мигалки, догоняет и вот вам здрасьте — вы превысили, вот вам видео, вот радар. Олега так поймали, но одесский еврей-юрист отбрехался. Так что при езде по Казахстану надо не забывать посматривать в зеркало заднего вида на предмет наблюдателей.

9 мая, день Великой Победы, как ни странно никаких особых подготовок к празднику за последние дни на территории Казахстана я не заметила. В городе Шымкенте, не было ничего похожего на то особое настроение, к которому мы привыкли в этот день в России.

По плану было посещение официального дилера УАЗа в Казахстане — автоцентра «Вираж». Несмотря на праздничный день, нас прекрасно приняли, выделили ангар вместе с механиком и оборудованием под ремонт, предоставили горячий душ, развлекали разговорами и рассказами о Казахстане. За все это спасибо лично Немчинову Денису Александровичу.

Не сказать, что какая-то из машин остро нуждалась в ремонте, но в ближайшей перспективе подобных гаражных условий не предвиделось. Поэтому решили воспользоваться моментом и подлатать мелкие косяки. У нашего Хантера, к примеру, перестала работать перекачка бака (когда сняли сетку бензонасоса, и у нас и у Патриота там было ТАКОЕ... даже не грязь, а липкий жир, это привет от казахского бензина, т. к. в России Олег ездил на газу), а еще лично мне очень хотелось, чтобы на место встал огрызок рамы, а с ним и бампер. Короче, по мелочи-то по мелочи, а проковырялись в итоге до вечера.

Наша команда и Денис возле дилеровского автоцентра.

Пейзаж совершенно не похож на то, что мы видели вначале перегона по Казахстану.

Сегодня мы должны были перебраться в Киргизию.

Крайним казахским городом на нашем пути был Тараз.

«Белый снег, серый лёд на растрескавшейся земле…
Одеялом лоскутным на ней город в дорожной петле,
А над городом плывут облака,
Закрывая небесный свет, а над городом желтый дым,
Городу 2000 лет...»

Виктор Цой посвятил начало одной из самый известных своих песен «Звезда по имени Солнце» городу Джамбул (так назывался Тараз в советское время).

Городу действительно более 2000 лет, через него когда-то проходил Великий Шелковый путь, а теперь вот едем мы.

г. Тараз.

Главной достопримечательностью города для нас стали местные полициясы: они стояли на каждом перекрестке, регулировали движение вместе со светофорами, а на одном из пересечений улиц их оказалось аж 4 штуки: все и сразу они бегали между машинами и махали жезлами. Зачем было учить сигналы регулировщика в автошколе? Сразу бы сказали, что никто ими не пользуется, а на сложных перекрестках 4 мужика в форме будут хаотично размахивать палками! Может, они жезлы продавали, а мы не поняли? Если водитель не догонял, чего от него хотят, то к нему наклонялись и объясняли.

Вскоре, мы благополучно добрались до границы с Киргизией.

В очереди мы практически не стояли, потому, что Олег сбегал к начальнику погранцов, помахал бумагами, выданными нам в Русском Географическом Обществе — экспедиция, выбиваемся из графика, пустите срочно! И нас пустили.

Опять формальные вопросы от казахов: посмотрите в камеру, шлеп штам, откройте багажник, оружие-наркотики? закройте багажник.

При въезде в Киргизию все оказалось еще проще, мы чуть не проскочили пункт досмотра авто, потому что там никого не было. Никак не привыкнем, что тут мы должны бегать искать представителей власти, а не они собою проезд загораживают с суровым видом. Короче, очередная граница осталась позади.

Киргизия. Страховка на машину тут не нужна, курс рубля к сому 1:1, а значит не надо каждый раз морщить лоб в магазине. Мне уже нравится эта страна!

Задерживаться в Киргизии мы не собирались: планировали пройти транзитом до Оша, откуда начать движение по Памирскому тракту.

В ближайшей деревне у частников можно купить бензин и дизель из канистр, но нам пока было без надобности, т. к. залились по полной при выезде из Казахстана.

Вообще, как только въехали в населенку, в глаза сразу бросился разительный контраст с благополучным Южным Казахстаном, по не всегда уловимым признакам становилось понятно, что уровень жизни здесь гораздо ниже.

В сторону Таласа мы решили ехать по кратчайшей дороге, вдоль одноименной реки. Проехали село с вполне российским названием Покровка, и нам на хвост села белая иномарка. Как вежливые водители, мы посторонились, пропуская ее вперед. Обогнав колонну, она подрезала ведущий Патриот и остановилась. Из машины вышел абориген и, дыша перегаром, начал размахивать перед носом Олега какой-то потрепанной корочкой. Суть сводилась к тому, что необходимо разрешение на то, чтобы мы с российскими номерами (вообще, претензии при этом он предъявлял машине с украинскими номерами) могли здесь ехать! «Есть шоссе, туда и валите!» Мужик был нетрезв, очень эмоционален и нагл. Олег дослушивать тираду не стал — закрыл окно, и мы просто покатились дальше. Догонять и продолжать предъявлять нам претензии никто не стал, но осадочек остался. Поэтому, ожидая погони или ментовской засады, Таня принялась звонить в аналог местного ФСБ, где нам дали телефон, по которому надо было трезвонить в случае очередной непонятной остановки.

Чем дальше мы уходили вглубь Киргизии, тем красивее вокруг становилось.

Горы, реки, ручьи, камни, а главное, все это яркое и сочное, несмотря на низкую облачность.

Не спеша мы поднимались все выше и выше. Вообще, к горной болезни, которой нам, судя по отчетам бывавших на Памире, было не избежать, мы относились достаточно серьезно. Пару дней назад мы начали принимать витамины и таблетки от горняшки, а так же Таня измерила всем контрольное рабочее давление (чтобы потом понимать, есть скачки или нет).

Проявления горняшки могут быть следующие: ухудшении самочувствия, вялость, учащённое сердцебиение, головокружение, одышка при физических нагрузках, сонливость и вместе с тем нарушение сна, головная боль, снижение аппетита, тошнота, изменение вкуса еды, сухость в горле, кровотечения, эйфорическое состояние, сменяющееся апатией, а в крайних случаях отёк лёгких и головного мозга. Забегая вперед, скажу, что все вышеперечисленное, кроме трех последних пунктов в эту поездку испытывал как минимум один из нас (имеется в виду разные люди в разное время или 2-3 человека со схожими симптомами одновременно, или 2-3 человека с разными симптомами одновременно).

Конечно, хотелось избежать горняшки хотя бы частично. Главное правило поведения в горах: высота должна набираться постепенно. Чуть позже местные жители присовокупили к нему еще 2: «не беги и если хочется выпить, то выпей, но только 1 стопку водки».

Наши стоянки были запланированы таким образом, чтобы набор высоты (не разовый поднялись на перевал-спустились, а постоянная высота на протяженных участках и стоянках) составлял 500-700 метров в сутки. При этом уговор был, что если адаптация за время стоянки не наступала хотя бы у одного члена команды — все спускаются на предыдущую стоянку, и мы начинаем с шага назад.

Первая высотная ночевка предполагалась примерно на 1300 метрах над уровнем моря, правда, для этого нам необходимо было преодолеть некоторое расстояние на высоте более 2000 метров и взять пару перевалов более 3000 метров. Т. к. это были разовые спуски-подъемы, подобная высота нас не пугала.

Но мы могли задумывать что угодно — техника внесла свои коррективы.

На подъеме, когда навигатор показывал нам 2800, случилась жопа: мы шли друг за другом — Буханка, Хантер и на приличном удалении Патриот. Своеобразная фишка гор — ты не понимаешь крутизны подъема и очень удивляешься, почему машина тянет все хуже и хуже. Так происходило и сейчас. На каком-то этапе Сережа поинтересовался едет ли у нас машина, машина ехала тяжело, но динамики Хантеру из-за Буханки не хватало, промучившись так пару километров, решили выйти вперед. И только вышли, только оторвались, только решили подождать остальных на плоском месте...

Летит Буханка, вокруг нее то ли облако, то ли столб белого дыма, то ли пар... Машем руками, что бы остановилась. Через пару минут догоняет Патриот — ребята уже с километр наблюдали непонятную дымку на дороге и мечтали, чтобы она была не от своих!

Буханка благоухла антифризом так, что резало глаза!

Антифриз куда-то ушел и, чтобы проверить, куда именно, решили залить воду. Вода тут же вытекла из-под помпы.

Стало понятно, что никуда мы отсюда сегодня не спустимся, акклиматизация начались неожиданно жестко вместе с ремонтом. Буханку бросили чиниться прямо на обочине.

Двумя машинами спустились чуть ближе к реке Отмок.

Река Отмок. На самом деле вокруг очень красиво, но холодно и ветрено, периодически начинает накрапывать дождик.

Пока готовился ужин, начался разбор Буханки: сняли ремни, вентилятор, радиатор и обнаружили, что на помпе не хватает двух болтов. Не поставили на фиксатор при прошлом сборе — и вот результат. Нашли в закромах болты, а вот прокладки помпы не было, поэтому посадили помпу на герметик.

Утром (точнее еще ночью) ловим первые проявления горняшки: плохо спим, начинает скакать давление, идет кровь из десен, болит голова, вялость. Конечно, пока не у всех сразу, но факт остается фактом.

Погода сегодня оказалась лучше, чем вчера. Горы предстают пред нами в полной красе.

С одной стороны, конечно, здорово, что вокруг красиво, с другой стоять на этом месте все равно не комфортно. Еще больше раздражают машины: и легковушки, и грузовики, и фуры, которые медленно, часто с натугой, с открытыми для охлаждения капотами, с остановками на остывание и доливание воды из «нашей» речки, но ползут вверх по затяжному S-образному подъему, и только мы тупим на месте.

Но вот ура-ура, ребята сообщают, что машина собрана, помпа держит и можно двигаться дальше. Продолжаем подъем.

Но хрен там! Сережа кричит в рацию, что машина вновь греется, на приборке 120!

«Мать-мать-мать», — откликнулось эхо! Решаем проверить не заклинило ли термостат посредством кипячения. Не заклинило. Выключили помпу из системы охлаждения — дело не в ней. Остается прокладка ГБЦ.

Лошади идут на перевал, а мы снова стоим! Наше настроение не передать словами!

Чтобы ремонтировать двигатель, нужна нормальная площадка, съездили на разведку и решили становиться в 300 метрах от предыдущей ночевки, но для этого сначала надо развернуть Буханку, а потом еще спустить ее по кривой узкой дороге.

Вытянуть Буханку с обочины, на которую она притулилась, помогла машина дорожников — ребята ездят взад-вперед и убирают осыпи и даже небольшие камни с дорожного полотна.

Разворот вручную.

Буханку пустили вперед, пристраховав сзади тросом к Хантеру, а Хантер к Патриоту. Так паровозиком спустились и вновь расположились у реки.

Пока разбивали лагерь, потревожили толпу сурков, шныряющих по берегам. Один из них даже успел нас напугать — с дикой скоростью понесся на Янку, но, не добежав буквально 2 метра, резко свернул под камень, оказалось, что у него там нора.

Ребята начали разбирать мотор, но когда дошли до болтов ГБЦ, выяснилось, что они прикручены хитрым ключиком TORX60, а во всех стандартных наборах есть максимум, что TORX55. Попытались найти такой ключ у проезжающих мимо машин, народ охотно останавливался, но ничем помочь не мог.

В итоге Саша и Олег на Хантере отправились искать ключ в близлежащих населенках. Нашли!

Сняли голову, поставили новую прокладку, Игорь начал затягивать ГБЦ — бздынь — это пополам сломался TORX60.

Вновь Хантер отправился на поиски торкса в населенку и вновь нашел его.
В итоге к ночи двигатель был собран, но появилась подлая мыслишка — не повело ли ГБЦ? С таким диагнозом в горах делать нечего, Сережа с Игорем приняли волевое решение — сойти с дистанции. Решили потихоньку докатиться до уже знакомого дилера Вираж в Шымкенте и там встать на основательный ремонт. Забегая вперед, скажу, что головку действительно повело, но после шлифовки Буханка благополучно добралась до дома.

Утром мы продолжили путь двумя машинами.

Буквально в нескольких сотнях метров от места, где мы провели крайние 3 дня, зеленые луга сменились сугробами, все вокруг стало белым-бело! Даже не верилось!

А вот впереди появился первый за наше путешествие серьезный перевал — Отмок.

Перевал Отмок — 3326 метров.

Холодно было так, что зуб на зуб не попадал, но, слава богу, дальше дорога пошла вниз.

Спустились в Сусамырскую долину. Она знаменита своими силачами и богатырями, на силу которых, возможно, влияла местная природа, нетронутая благами цивилизации.

Для нас же оказаться здесь означало наоборот — выход в цивилизацию, дальше нам предстояло двигаться по основной дороге, соединяющей 2 столицы Киргизии: крупнейший город страны — Бишкек и «Южную столицу» — Ош.

Не успели опомниться, снова тянем вверх, снова перевал.
Мы на перевале Ала-Бель — 3175 метров

Все уже почти смирились с суровостью Киргизии, с тем, что дальше нас так и будут долбить перепады высот с заснеженными склонами вокруг...

Как вдруг мы оказались в долине реки Чычкан — одном из красивейших мест Кыргызстана.

И все начало налаживаться: выглянуло солнце, от снега не осталось и следа, вокруг стало очень зелено и как-то даже празднично. Финальным аккордом явилось посещение кафешки, в которую нас зазвали, когда мы остановились, купить лепешек на трассе. Пообещали «красивую обстановку» и не обманули!

Кафе, гостиница и несколько гостевых домиков сейчас находятся в стадии отделки, но большая часть из них уже функционирует. Хозяин принял нас очень радушно — еще бы, пока не сезон, а мы единственные посетители.

Главным достоинством этого места является речка, бегущая через всю территорию заведения. На ее берегах со всех сторон примостились площадки и беседки — очень здорово!

Внутри кафе и главного административного здания по совместительству интерьер выдержан в стиле шале (по словам работников).

Птица, притаившаяся на барной стойке — зрелище не для слабонервных.

Всяческих чучел в интерьере хоть отбавляй, поглазеть на некоторые прикольно…

А вот есть под их пустыми взглядами как-то... на любителя.

Классная стилизованная люстра.

Поздний завтрак решили устроить на открытой веранаде, где для нас тут же организовали топчан.

Кормили по местным правилам: сначала черный чай с лепешками и вкуснейшим медом.

Потом куырдак (куурдак, ковурдак) с овощным салатом.

И в завершение зеленый чай.

Надо сказать, что куырдак пришлось ждать около часа, но мясо (баранина) было довольно жестким. Не скажу, что от этого блюда я в восторге. Наши одесские друзья остались так же не в восторге и от местных овощей, но мы сошлись во мнении, что ребята зажрались приморскими фруктами, купленными на Привозе. Помидоры не шли ни в какое сравнение с тем силосом, что продают у нас в Подмосковье в мае месяце.

На сытый желудок жизнь начала налаживаться еще быстрее, чем до этого! На улице стало настолько тепло, что мы в первый раз за последние дни поскидывали зимние куртки, пели птицы, шумела река, дорога была чудесная. Мы не раз вспомнили экипаж Буханки, наверное, если бы машина кончилась где-нибудь здесь, у них не возникло бы даже мыли о возвращении. Хотя, что уж греха таить, у нас мелькнули подлые соображения, что конец нашим мучениям пришел именно в связи с отъездом Сергея и Игоря.

Дело в том, что перед стартом экспедиции Сережа позвонил мне с офигенной новостью: «Тут составили гороскоп на поездку, так вот все плохо: будут поломки, некачественные запчасти, проблемы с ментами, властями, госструктурами, здоровьем. Короче, криво абсолютно все!» Конечно, это в мозгах засело, но не отменять же экспедицию! Теперь же, в наших душах поселилась вялая надежда — что если данное предсказание касалось только Сережи и его машины? А ну как сейчас все пойдет ровно и гладко?!

В этой сладкой иллюзии мы пребывали до самого Оша. Киргизия оказалась неожиданно великолепна! Поэтому просто смотрим фотки и пускаем слюни.

Токтогульское водохранилище. Настолько голубую воду я не видела еще никогда.

Довольно долго двигались вдоль реки Нарын, тут цвет воды удивил нас еще больше. Река как будто подсвечивается изнутри.

Дороги здесь хорошие, на каком-то этапе путь нам преградил шлагбаум — платный участок, хотя никаких предупреждающих знаков мы не видели. Отдали по 5 баксов с машины.

Видимо, за эти деньги в горах тут прорыли тоннели.

Не омрачила нашего хорошего настроения даже самая тупая разводка от ментов за всю поездку. Тормозят нас в одном из населенных пунктов — Саша выходит, дает права, страж закона стоит над ними и тупит. Подъезжает Олег: «В чем собственно дело? Географическая экспедиция, вот бумаги». Мент опять тупит, прям слышно, как мозги скрипят, потому что очень от нас хочется мзды, но не за что. Наконец, он выдавливает: «Едете без света!» Ребят пробило на ха-ха, потому что Хантер как остановился, так и стоял с включенными фарами. Оставалось только пожелать нам счастливого пути.

На ночлег мы встали на берегу Андижанского (Кемпир-Абадского) водохранилища.

Место оказалось классным. Саша с детьми с утра сходил на рыбалку, а еще всем удалось искупаться.

Тепло! Все вокруг цветет и пахнет! Даже маки изобразил нам объемное сердце! Киргизия любит нас!

Добираемся до Оша.

В город мы въехали через Восточные ворота «Кыргыз кочу». Оригинально смотрится 20-метровая блестящая арка в виде кыргызского тундука, а перед ней гордо восседает на коне великий кыргызский политический деятель Алымбек Датка. С обеих сторон статую охраняют барсы.

За памятником начинаются мозаичные стены, выложенные речной галькой, сюжет отражает историю кыргызов и Великого шелкового пути (Ош являлся точкой пересечения караванных путей из Индии и Китая в Европу).

В конце улицы видна главная достопримечательность Оша — священная гора Сулайман-Тоо.

Но нас интересовали не достопримечательности, а обменник (учитывая выходной день, он оказался проблемой) и магазин продуктов. От Оша мы уходили на Памирский тракт и хотели на всякий случай иметь запас провизии на 10 дней автономки, не то, чтобы это было необходимо, но нам так спокойнее.

Из непривычных продуктов мы приобрели нават (кристаллизованный сахар) и бурый рис, все остальное как всегда: крупы, тушенка, водка, чай, кофе, печеньки и т.д.

И вот мы в начале Памирского тракта, сверху с переменным успехом льет дождь, дорога вроде как хорошая, но периодически на ней встречается непонятная жижа — потоки идут с гор. Нам-то поначалу было невдомек, что это не что иное как сели.

Проезжаем немного вперед и упираемся в хвост пробки — минут 15 назад на дорогу сошли 2 сели, причем одну из них легковушки форсировать не могут.

Сначала мы потоптались в хвосте, потом протянули поближе к сели, а после навстречу нам выехал УАЗик. Ребята тут же допросили водителя и выяснили, что он только что преодолел преграду. Конечно, мы ринулись вперед! Но нетрезвые аборигены толпой буквально прыгнули нам под колеса и грудью загородили узенький проезд. На очень хреновом русском они орали, что все спешат и мы как гости должны спешить меньше всех, что сейчас приедет трактор и через 40 минут дорога будет свободна, что мы мешаем работать технике и все это с матюгами через слово и яростной жестикуляцией. Короче, вокруг наших машин творился полный неадекват, и мы оставили попытки проскочить, дабы не нарваться на драку. Кстати, очередной раз всплыла проблема языкового барьера — я была уверена, что старшее поколение made in the USSR по определению должно здесь знать русский — ан нет. Пока стояли в заторе, народ подходил, стучался в окна, начинал что-то спрашивать на своем и, получая универсальный ответ: «только русский», разочарованно цокал языком и отваливал.

Сели сходят тут регулярно. Очень быстро с двух сторон прилетели трактора, и начался процесс очистки дороги.

Следом за тракторами прикатило местное телевидение и менты, первые снимали, вторые очень четко и слаженно организовали реверсивное движение, как только была очищена одна полоса. Причем через узенький коридор машин, растянувшийся километра на 2, они умудрялись протискивать даже фуры.

В итоге место стихийного бедствия мы покинули часа через полтора.

Вечерело, боевой настрой был несколько сбит, но мы продолжили путь.

Въезжаем в самую южную область Киргизии — Алай, называемый также Памиро-Алаем.

Очередной перевал — Чыйырчык — 2389 (2402) метров.

Дорога уже привычно выписывает петли, но асфальт остается очень хорошим. Мы уж было начали шутить, что так и проедем весь Памирский тракт по ровному.

Проезжаем село Гульча, тут нас снова встречает памятник Алымбеку Датка и милиционер с членом от зебры.

Милиционеру просто скучно и, проверив документы, он отпускает нас с миром.

Сегодня мы хотели встать на небольшом горном озере, которое отделяет от трассы 8 километров грунтовки, но пока искали нужную отворотку, вмешались местные и настоятельно рекомендовали туда не ездить — на дорогу, которую никто не чистит часто сходят сели, а учитывая случившуюся погоду... Короче, от этой идеи мы отказались, а Саша все твердил: «Попой чую, если бы сунулись туда, нарвались бы на большое приключение!» Приключение, действительно, ждало нас впереди.

Стемнело, пусть не на озере, но где-то останавливаться было нужно. Мы приметили отворотку с трассы: крутой подъем на плато, где расположилась кошара, за ней сухое русло реки с чахлыми кустиками и относительно ровной местностью. Мы рванули на разведку, Патриот пыхтел следом. Ехал-ехал и в какой-то момент исчез! Рация молчит (со связью в эту экспедицию был полный треш, особенно связь любила пропадать в момент поиска места ночевки, когда все на последнем издыхании), пришлось вернуться. Экипаж из Одессы нашелся возле кошары — после крутого подъема раздался хруст, коробку заклинило на третьей передаче, и машина решила дальше своим ходом не ехать.

Цепанули ее на трос, оттащили подальше от забора и решили дальше не испытывать наше сцепление, таская груженый Патриот по горам.

Утро началось с выяснения в чем проблема. По всему выходило, что коробке передач пришел кирдык.

Самый простой вариант — купить и вкорячить новую коробку, да только где же взять Даймос в долине реки Гульча?

Сначала хотели ехать Хантером в Ош (чуть больше 100 км по горам) и попытаться найти коробку там, потом рассудили, что это не логично — нужно ехать за связью и местной симкой (звонки с наших симок получались не простые, а золотые) в ближайшую крупную населенку и обзванивать всех подряд.

Саша, Олег и Таня отбыли с этой целью в Гульчу, а остальные остались тупить возле Патриота, кутаясь в спальники от пронизывающего ветра и скуки.

Вдали виднелись горные вершины — вот туда нам надо!

Довольно быстро вернулись ребята со следующими новостями: новая коробка стоит без копеек 100.000 рублей, но в окрестностях ее нет, в Оше с большой долей вероятности тоже, можно попытаться найти в Бишкеке. Нам до Бишкека 700 км по горным дорогам — это в самом лучшем случае 2 дня пути, да еще одной машиной — стремно, учитывая чудеса нашей техники.

Дозвонились друзьям и знакомым: коробка есть во Львове, можно ее отправить опять же в Бишкек, оттуда попытаться с помощью какой-нибудь курьерской службы переправить в Ош — срок исполнения — 10 дней, дозвонились в Шымкент в «Вираж» — коробка нашлась, ее готовы были отправить завтра автобусом снова в Бишкек (до Бишкека она бы ехала сутки). Сережа и Игорь оказались все еще в Казахстане, в этом самом автоцентре, но помочь нам ничем не могли. Короче, так или иначе, все упиралось дней в 5-7 торчания здесь, что, учитывая специфику места, было совсем невесело.

Здесь нам предстояло провести следующую неделю.

Думаете, мы смирились? Конечно, нет, все отправки новых коробок решено было отложить на завтра, а мужики занялись разбором.

Открутили крышку подшипника первичного вала, но снять не смогли — мертво сидит на герметике.

Залили бензином в надежде, что откиснет, долбили и всячески водили хороводы, пока Саша не предложил гениальную вещь — поджог!

Долили в купол сцепления еще бензина и подожгли. Только сосисок на шампурах не хватало! Герметик нагрелся и крышка сошла!

Открутили болты плунжиров штоков, вынули пружинки, шарики, стукнули по ручке переключения скоростей — шток встал на место и ВСЕ! Коробка заработала!

Вообще, при ремонте коробки совершили много лишних действий: фактически с плунжеров надо было начинать, ими и закончить, слава богу, хоть коробку не вскрыли (была такая идея).

Так поиграв в коробку 2 дня на высоте 2333 метра (вот уж адаптация, так адаптация у нас!), мы продолжили движение.

Страшно было ехать с коробкой, у которой по непонятным причинам случился такой косяк? Конечно страшно, особенно первые 10-20 километров, а потом как будто так и надо, в конце концов, кто не рискует, тот не пьет шампанское! :)

Вновь замелькали за окном серпантины.

Талдык — 3615 метров, переваливаем через Алайский хребет.

Спускаемся в Алайскую долину.

Оказываемся в селе Сары-Таш. Оно лежит на перекрёстке главных автомобильных дорог Памира: с севера на юг через него проходит Большой Памирский тракт Ош—Хорог, с запада на восток — автомобильная дорога Европейский маршрут E60.

Что должно быть в таком населенном пункте? Правильно, заправки. Вооон там впереди действительно есть заправка, только бензин в ней кончился. Зато он есть у предприимчивых частников: какой именно, хрен поймешь, но по цене чуть дороже 92-го, да еще его не доливают. Но делать нечего — на следующую неделю такой бензин с традиционными здесь металлическими воронками стал нашим лучшим другом.

От Сары-Таша все нормальные люди обычно едут напрямую на границу с Таджикистаном, но мы решили, что Киргизия нам еще не достаточно надоела, поэтому мы попытаемся добраться до альплагеря, дабы взглянуть на семитысячник — пик Ленина.

До альплагеря, судя по карте, вело 3 дороги, мы выбрали ближнюю, относительно нашего основного маршрута.

Поначалу все было отлично. Мы докатились до села Сары-Могол.

Дальше форсировали реку Кызыл-Арт по добротному мосту.

И начали, плутая по грунтовкам, подниматься в горы...

...пока не уперлись в снежный занос.

Занос был маленьким, после Кавказа — вообще тьфу, а не занос, видимо поэтому нам особенно лень стало его копать.

Пока хитрый Саша искал (и нашел) беспроблемный объезд, Олег решил взять снежный перемет нахрапом.

Ну и повис. Очень стремно повис, потому, что заднее колесо ушло в грязевую кашу, сползающую со склона.

От «ушей» Патриот отделяло совсем немного. Оставалось только двигаться вперед на лебедке. Как можно догадаться, при такой местности лебедиться, кроме как за вторую машину, было не за что. Снег прокопали, но Хантер упорно полз по мокрому грунту к Патриоту, а не наоборот. Тогда лебедку удлинили всеми возможными тросами, Хантер поставили за пригорок, чтобы он уперся в него, и только так дело пошло на лад.

Только извлекли застрявшего, только отошли в сторону, чтобы выдохнуть — машина покатилась по склону обратно и чудом уперлась в кучу грязе-снега, которую сама же только что и нарыла. Так мы избежали «ушей» еще раз.

Мы поднимались все выше, вот справа показались заброшенные постройки альплагеря: закрытый вагончик, полуразобранная душевая, сложенные в кучу деревянные ограждения и еще какие-то непонятные сооружения. Решили здесь не задерживаться, а проехать дальше.

Влезли на так называемую «Луковую поляну» — отсюда альпинисты начинают восхождения на пик Ленина. Высота почти 3800 метров.

По карте дорога шла дальше, но на деле форсировать реку Ачикташ не представлялось возможным.

Пришлось развернуться и спуститься к заброшенному альплагерю — здесь было наименее ветрено.

Тент для ночевки растянули меду вагончиком и Патриотом. Крапал мелкий дождик, было холодно и как-то сурово. Всех в той или иной степени начала крыть горняшка: головные боли, общий упадок сил. Адаптация? Какая адаптация? Нет, не слышали. Несмотря на то, что мы просидели чуть ли не неделю на высоте 2000+, на 3000+ нам это не помогло. Только суркам вокруг было хорошо, они в диких количествах скакали по округе и, наверное, ржали над нами.

Только народ разошелся по своим спальным местам, как налетел дикий порывистый ветер, внутрь тента задувало, как в трубу, снося столы, стулья, посуду и продукты. Я, Саша и Уля побежали героически прятать вещи под вагончик, но ветер продолжал крепчать — из тента начало вырывать люверсы. Тут нам на помощь в одних трусах выскочил Олег, они с Сашкой срезали тент (отвязывать уже не было возможности), а мы с Ульяной его гасили, буквально кидаясь сверху. Ураган, дождь, темнота, горы, низкий-низкий черный купол неба — настоящий бой со стихией!

Только залезли в машину, дождь сменился крупным мокрым снегом. Так мы и смотрели в окна, как нас заметает, пока не уснули. Вообще, сон на большой высоте — то еще приключение. Вырубались мы, как правило, быстро (не иначе под воздействием алкоголя), но часа через 2-3 просыпались как будто выспавшимися, заснуть получалось часа через 1,5-2, иногда таких просыпаний было несколько, а там уже и до рассвета недалеко. Вставали рано — между шестью и семью утра, учитывая смену часовых поясов, это оказалось совсем несложно, тем более что почти каждый наш подъем сопровождался голосом Олега: «Ребята, просыпайтесь, кофе и кипяток готовы».

Этим утром мы проснулись еще раньше обычного, на этот раз Олег скакал вокруг машин с воплями: «Нас заметает!»

Снега за ночь действительно нападало некоторое количество, но земля была теплая, и он медленно таял.

Побелевшие за ночь горы.

Паника была напрасной, но все уже повскакивали. Погода к завтраку не располагала, поэтому мы решили перекусить в кафешке где-нибудь на дороге. Мы очень быстро покидали вещи по машинам и задумались, что же делать дальше. При таких метеоусловиях пик Ленина, ради которого мы сюда приперлись, нам только снился.

Не очень понятно, на какое чудо мы надеялись, но решили вновь подняться на Луковую поляну.

Вы будете смеяться, но чудо произошло! Сзади появилась и начала ползти в нашу сторону тонкая полоска голубого неба!

Мы решили ждать и протупили, наверное, часа полтора, пока погода не разъяснилась окончательно.

Перед нами во всей красе предстал ледник Ленина — котловинный ледник на северном склоне Заалайского хребта.

Где-то за ним должен был быть семитысячник — пик Ленина, почему-то нам казалось, что это остренькая вершина, торчащая над всеми остальными горами. Среди облаков, носящихся взад-вперед над ледником, мы все пытались высмотреть нечто похожее, но опознать пик так и не смогли.

А вот дома пик Ленина все же нашелся! Четче всего они виден за заспанной Ксюхой.

Наша команда на фоне ледника Ленина и пика Ленина (с 2006 пик имени Абу али ибн Сино) — одного из «семитысячников» — высочайших вершин бывшего СССР, одного из высочайших вершин Центральной Азии — 7134 метра.

Озеро Тулпаркель, неподалеку от которого мы ночевали.

Памир! В солнечную погоду он заиграл совсем другими красками! Эти горы вызывают восторг!

Вчерашняя дорога перестала выглядеть зловещей.

Мы вернулись в Сары—Таш, чтобы посетить кафешку перед переходом границы.

В качестве позднего завтрака отведали шурпу.

Киргизский плов. Сухой и невкусный.

Манты с очень тонким, как будто пергаментным, тестом.

В целом, еда не слишком понравилась, но на фоне крупы и тушенки, от которых мы уже опухли за последние дни, хоть какое-то разнообразие.

На этом мы попрощались с Киргизией и двинулись в сторону Таджикистана. До границы ведет все сильнее ухудшающийся асфальт, никакой населенки, никаких заправок, никаких попутных и встречных машин. В погранпост мы уперлись километров на 10 раньше, чем предполагали.

Вокруг ни души, дорога перекрыта наглухо. Только спустя несколько минут к нам лениво подошел человек с автоматом и запустил за забор.

Сначала отправились к начальнику заставы, он просмотрел паспорта, потом нашу бумагу от РГО, потом снова паспорта.

— Где разрешение от киргизских властей на проведение экспедиции?
— Нет его и не требуется.
— А я говорю требуется!
— Не требуется и почему нас об этом спрашивают при выезде, когда мы уже через всю страну проехали? Давайте звонить в МИД!

Долго хмыкал, тянул время, чего-то записывал, после чего отправил на транспортный досмотр. Машины осмотрели формально, так же формально позадавали вопросы в следующем здании (аналог ФСБ) и в самом конце, в самой задрипанной будке проштамповали паспорта. Вроде как без лишних проволочек, но все оооочень неспешно.

Вот мы и на нейтральной территории, до таджикской заставы по такой дороге больше 20 километров. Это место — сурковый рай, дети насчитали их вдоль дороги 33 штуки. Все как на подбор жирные, но шустрые.

Переваливаем Заалайский хребет — перевал Кызыларт — 4282 метра.

Эту высоту берем без особых проблем. Вообще, как без проблем? Все ничего, пока ты сидишь в машине. Как только выходишь, начинает колотить сердце, сбивается дыхание, голова гудит, а на грудь как будто кто-то сверху сел.

А люди тут живут! Семья с маленькими детьми помахала нам руками.

Я так часто говорю о Памирском тракте, но еще ни разу толком не объяснила о какой именно дороге идет речь. Итак, Большой Памирский тракт — самая высокогорная автомобильная дорога СНГ, соединяющая города Ош (Киргизия), Хорог (Таджикистан) и Душанбе. Состоит он из Восточного Памирского тракта и Западного Памирского тракта. Также в его состав входит Старый Памирский тракт — первая колесная дорога из Ферганской в Алайскую долину в «русском» Туркестане. В 1894 г. ее построили русские саперные части для быстрой переброски войск и их снабжения в случае обострения «Большой Игры» между Британской и Российской империями за господство в Южной и Центральной Азии.

В 1931-1934 годах Старый Памирский тракт был продолжен и соединил Ош и Хорог, эта дорога получила название Восточный Памирский тракт. В Советском Союзе дороге придавалось большое значение, по ней в горные районы доставлялось продовольствие, товары народного потребления, топливо. Это единственная дорога, соединяющая маленькие горные поселения с городами. Несмотря на это, большая часть пути длинной в 701 километр была и остается грунтовой, а в зимнее время не эксплуатируется в связи с опасностью схода лавин.

Именно по Восточному Памирскому тракту мы сейчас и двигались.

На горизонте замаячила надпись «Таджикистан».

Подкатываемся к погранзаставе. Снимать вообще-то нельзя, но если очень хочется, то потихоньку можно.

Вокруг все в несколько странном состоянии: то ли строится, то ли разваливается, то ли уже развалилось, а теперь восстанавливается. Военнослужащие обитают кто в цистернах, кто в бытовках. Нас встречают бравые ребята в форме, смотрят бумаги, читают разрешения на проезд в приграничную с Афганистаном зону (эти волшебные бумажки, полученные заранее стараниями Тани и Олега, станут для нас самыми важными документами на протяжении всего Памирского тракта). Разговор проходит в дружеском ключе: откуда—куда—зачем, и нас пропускают дальше без всякого осмотра: «Остановись вооон у той белой будки».

У какой белой будки, если здесь сплошные будки и все белые?! Доезжаем почти до выездного шлагбаума, когда сзади слышим обиженный рев: «Это что за бэспрэдел, слюшай?! Это бэспрэдел!»

Возвращаемся, ребята идут разбираться. Здоровенный мужик в штатском, но с непустой кобурой под мышкой был в возмущении: «Ты посмотри, что у меня на табличке написано! — чуть ли не тыкая водителей носом в эту самую табличку, кричал он. — Здэсь наркоконтроль написано! А вы мимо! Как так можно?!»

Он был настолько ошарашен тем, что мы проехали мимо и не остановились с почтением возле его закрытой двери, что срывался на фальцет. Извинились, покаялись, мужик успокоился, а дальше разговор перешел в обыденное русло обо всем на свете: от украинской политики, до оружия, наверное, Олегу даже подарили бы пистолет, не будь он табельным.

Через 40 минут ожидания не пойми чего, паспорта были проштампованы, и парень в штатском распахнул перед нами шлагбаум. К этому времени над заставой витал одуряющий запах плова — видимо, раньше не могли нас пропустить — доваривали.

Въезжаем в Горно-Бадахшанскую автономную область. Хотя она составляет без малого половину площади всего Таджикистана, только 3 % здесь пригодны для проживания населения.

Перед нами предстал Таджикистан. Мне бы очень хотелось добавить «во всей красе», но объективно, картинка за окном была унылой по сравнению с Киргизией.

Все какое-то монохромное, пыльное и безрадостное.

Довольно долго мы ехали вдоль забора. Что это? А это приграничная зона с Китаем. Одно из моих любимых выражений: «Да нам дотуда, как до Китая» утратило актуальность. До Китая было гораздо ближе, чем до дома.

Кстати, колючка внушала уважение далеко не везде. Если присмотреться, то на обочине обнаруживались пирамиды из железяк и прочего мусора — они недвусмысленно указывали на дыры в заборе, куда уходили тропы, а иногда и автомобильные колеи.

Вот впереди показалось крупнейшее озеро на территории Таджикистана — Каракуль, что в переводе означает «чёрное озеро». Правда, сейчас оно было белым.

Озеро находится на высоте 3954 метров и принадлежит к числу наиболее высоко расположенных озер земного шара. Говорят, Каракуль имеет тектоническое происхождение — является ударным кратером метеорита (астроблемой). Хотели остановиться здесь на ночевку, но совершенно голые берега, не вскрывшееся озеро и леденящий ветер внесли коррективы в наши планы, мы покатились дальше.

Вдоль дороги обнаружился песок. Его поднимало и кружило сильными порывами, вдали мы даже заметили маленький смерч.

Пора было подумать о месте стоянки.

Вокруг горные хребты, но от нашего главного на тот момент врага — ветра — они не спасали.

Отчаянная попытка прорваться к реке и встать на берегу успехом не увенчалась. Речку-то мы нашли, но она оказалась метровой ширины с совершенно лысыми берегами. К тому же под ногами хлюпала вонючая жижа.

Возвращение с речки, песчаный шлейф от Патриота намекает на силу ветра.

Почему я так упорно пишу про ветер? Казалось бы, ветер и ветер — хрен с ним, но он ведь был холодный! Несмотря на засушливый пейзаж, зимние куртки мы не снимали даже в машинах.

Попытались спрятаться за горку, за заброшенную постройку, чуть не влезли в болотину — тщетно, дуло везде. А еще УАЗки были как на ладони для всех проезжающих по дороге.

Тем временем мы поднимались все выше, Ак-Байтал был буквально вот, но брать самую высокую точку нашего путешествия в темноте мы не планировали, а ночевать на высоте 4600 хотелось еще меньше.

Удача улыбнулась нам, когда дорога окончательно превратилась в треш, водители были чуть живы, а пассажиры готовы встать прямо на обочине. Мимо какой-то заброшки отворотка ушла в сторону и потянулась параллельно тракту по берегу реки Музкол.

Тут-то мы и встали.

Наша самая высокогорная стоянка — более 4000 метров.

Именно здесь случился апофеоз с горняшкой. У кого-то вверх скакнуло давление, да так, что сбить удалось с помощью таблеток и то со второго раза, у кого-то, не переставая, болела голова, кто-то отошел в сортир за машину и... от этого устал.

Надо сказать, что практически все участники нашего путешествия — люди резкие: ходим быстро, во время разговора жестикулируем, даже стакан с чаем ко рту подносим скоро и размашисто. Тут так было нельзя! Со временем выработалась странная замедленность, как на светском рауте у очень манерных людей.

Интересно, что в этот вечер кому-то очень хотелось есть, а кому-то не хотелось вовсе, но еду мы все равно, конечно, приготовили, причем в скороварке во избежание эксцессов в условиях пониженного давления. Солидарны все были в одном — на время мы бросили пить и курить.

Утро принесло некоторое облегчение, готовые как можно быстрее взять перевал и начать, наконец-то, спускаться, мы ринулись вперед.

Дорога. Дорога, как после бомбежки — прощай подвеска, а ведь прощаться совсем не хотелось, до ближайших запчастей было хрен да маленько.

Натужно пыхтя УАЗки ползли вверх. Все системы работали штатно, несмотря на высоту в 4500.

А еще вокруг были горы. Пятитысячники или около того, т. е. без пяти минут Эльбрусы, но только и мы были очень высоко, поэтому горы на нас должного впечатления не производили.

А вот и он, перевал Ак-Байтал — 4655 метров.

Вы думаете, дальше дорога пошла вниз? Ничего подобного, знак установлен в начале подъема!

А вот это наивысшая точка перевала и нашего путешествия, навигатор показал 4685 метров!

Вот теперь дорога с горки. Спускаемся вниз вроде и не существенно, но самочувствие приходит практически в норму. Может, это чисто психологический момент, но скорее разница в километр высоты все же имеет значение.

Прибыли в самым высокогорный город на территории бывшего СССР — Мургаб (высота более 3600 метров). Тут нашлись заправка, обменник и рынок. Залились бензином, пополнили запасы воды, на рынке закупились овощами, очень хотелось свежего мяса, но то, что предлагали, не устраивало нас не столько по цене, сколько по качеству.

Уазы по таким дорогам жрут немало, поэтому заправляемся почти в каждом населенном пункте. Алгоритм действий такой: видишь заправку — подъезжаешь и спрашиваешь, есть ли бензин. Если говорят «да», то заливаешь, точнее тебе его заливают откуда-нибудь ведрами. Если говорят, что нет, спрашиваешь, где есть. О каждой следующей заправке на предыдущей в курсе, даже если до нее километров 200. Типа заедешь туда-то, там второй поворот и дом с серой крышей. Если не пренебрегать таким сарафанным радио и не бояться заливаться из ведер во дворах домов, то весь Памирский тракт можно пройти чуть ли не с двадцатилитровкой в запасе + к бакам.

Пейзаж за окном был так себе. Горы горами, но удовольствия никакого. Мы уж было загрустили — неужели перли столько тысяч километров ради этого.

Сегодня нам в первый раз за долгое время удалось встать там, где планировали.

Поплутав по грунтовым дорогам, выбрались на берег озера Яшилькуль.

Нет, купаться в его водах, в которых кое-где угадывался лед, мы не собирались. Но на карте на одном из берегов был обозначен горячий источник.

Он оказался не то что бы горячим, но теплым, вечером киляться в него не решились, а вот утром все с удовольствием вымылись и постирались в ветхой сараюшке с чугунной ванной внутри.

Стоянка на Яшилькуль.

Вид из машины на рассвете.

Вернувшись от озера к тракту, мы почти сразу оказались на развилке: дорога получше, она же трасса М-41 шла напрямую в сторону Хорога, каменистая отворотка вела в сторону границы с Афганистаном, а значит, нам туда.

Проехали по этой дороге буквально чуть-чуть, и Саша почуял неладное. Остановились, вскрытие показало, что кончается наконечник тяги, надо срочно менять. Хорошо, у Олега был запасной.

Через перевал Харгуш (4344 метра) мимо одноименного озера, попадаем на одноименную же пограничную заставу.

Погранзастава «Харгуш».

Упираемся в закрытый шлагбаум. Слева река Памир, за ней Афганистан.

На КПП ни души, в принципе открывай и проезжай, но такое самоуправство творить как-то стремно. Стоим, тупим, ждем. Минут через 10 вдалеке показываются 3 бойца. Вид у них максимально серьезный: с автоматами, в касках и бронежилетах, видимо, возвращаются с обхода вверенной территории. Показываем документы, пропуска в приграничную зону. Паспорта сверяют с нашими физиономиями и забирают, чтобы переписать данные.

Путешественникам на заметку: похожих постов на Памирском тракте штук 15, не меньше, и на каждом переписывают паспортные данные всех членов команды. Для ускорения процесса, наверное, имеет смысл иметь при себе сводную таблицу со всеми данными на одном листе в нескольких экземплярах. Это значительно сэкономит время, т. к. далеко не все таджикские вояки умеют говорить по-русски, а тем более писать.

Вроде все данные переписаны, а в пропускании наступает непонятная пауза — служивые тянут, мы терпеливо ждем. Они с нас ничего не спрашивают, а мы ничего не предлагаем. Да и если спросят, политика партии такова, что значок от РГО — это максимум. Положение спасает Шнива, подлетевшая сзади, оттуда бодро выходит офицер: солдаты вытягиваются по стойке смирно, нервно рапортуют, но его интересуем только мы:

— О, Россия, путешествуете?
— Да, вот бумаги.
— Россия! Как я давно не был там! А ведь я учился в Пензе, как в городе сейчас? Как вам у нас? Как погода? Я начальник этой заставы. Есть ли проблемы?
— Нет, вот только стоим чего-то, а у нас экспедиция, из сроков выбились давно.
— Почему задерживаете и не пропускаете?! Все-все, сейчас поедете. Быстрее!

Благодаря положительному отношению к нам начальника, напряжение куда-то исчезло: все мужчины перездоровались за руку, народ улыбался, хлопал нас по по плечам, мы рассказывали про Пензу, нам — про Памир.

— А вы знаете, что находитесь на самой высокогорной пограничной заставе в Мире? Нигде выше нет, даже в Тибете!
— Правда? Круто! А можно сфотографировать?
— Нет, конечно, все вокруг совершенно секретное!

Я тихо поржала, потому что все их «секретные» каменные глыбы на дороге и кривой шлагбаум давно были сфотканы. Да и вообще, пока мы ждали на пустом КПП, можно было сотворить что угодно.

Вскоре мы продолжили путь.

Шнива с начальником заставы какое-то время пылила впереди, но мы предпочли отстать, чтобы успеть обозреть окрестности.

Перед нами открылась именно та часть Памира, которую мы так долго ждали и ради которой столько проехали по шоссе.

Слева тянулась река Памир.

За ней — Афганистан. Вон виден афганский домик.

А вот идет караван. Мы долго гадали, есть ли автомобильная дорога по той стороне Памира параллельно нам. Местные жители позже рассказали, что нет, на этом участке только тропа, дорога начинается дальше.

Насколько я понимаю, сейчас мы двигались по Ваханскому коридору — узкой полоске земли в долинах рек Памир и Пяндж, которую по договору между Британской и Российской империями в конце ХIХ века, было решено передать суверенному Афганистану. Коридор стал буфером между российской Средней Азией и британской Индией.

Это был наиболее трудный участок Великого Шелкового Пути, благодаря которому совершались основные контакты Европы, Индии, странами Ближнего и Дальнего Востока.

Говорят, что только самые отважные путешественники могут добраться сюда. Первым был Марко Поло. Пройдя по Ваханскому коридору, он записал, что горные хребты высоки настолько, что даже птицы не перелетают через них. Мороз же так суров, что огонь костра меняет свой цвет и силу, не давая людям согреться.

Мы сейчас какого-то дискомфорта не испытывали, а лишь наслаждались невероятной красотой вокруг.

Если присмотреться, то видно, как в зеленоватые воды Памира впадает грязно-коричневый приток. Примерно через 100 метров поток воды становится шоколадным.

От созерцания нас отвлекла очередная поломка, на этот раз неладное почувствовал Олег.

В неизвестном направлении пропал тормозной диск. Как он умудрился рассыпаться в пыль и по какой причине, так и не выяснили. Пришлось заглушить тормозную трубку и ехать дальше с одним нетормозящим колесом.

Теперь серпантины проходились особенно осторожно, а на спусках Хантер далеко не уезжал от Патриота, чтобы, если что, Олег догнал в зад нас, а не улетел в пропасть.

Вечерело. Сегодня планировалось продвинуться значительно дальше, но из-за двух поломок и волокиты на КПП до предполагаемого места ночевки засветло не успевали.

С одной стороны, ночевать в 100 метрах от Афганистана не сильно хотелось, пусть и через реку. Ну чисто психологически — в стране война, а мы на расстоянии выстрела! С другой стороны — воюют не в этой части, да и вообще на хрен мы им сдались?

Надо сказать, что на этом участке нам встретилось множество туристов: коллеги на джипах из самых разных стран, велосипедисты, пешие, даже наши соотечественники на Ладе. Все, кстати, были очень позитивны: здоровались, махали руками, старались перекинуться хоть парой слов. Некоторые буквально на наших глазах разбивали палатки в паре метров от дороги (свернуть в сторону было невозможно: с одной стороны склон к реке, с другой — горы).

Пришлось и нам выбрать небольшое плато в прямой видимости от дороги и еще более прямой от афганской тропы.

Афганская ночь. Невероятно красиво!

Позже нам сказали, что на этом участке между Харгушем и Лянгаром происходят регулярные незаконные пересечения границы и переправляют наркоту.

Утром продолжили путь по Памирскому тракту. За последние дни безжизненный каменистый пейзаж с редкой сероватой травой стал для нас привычным, и вдруг внизу показался оазис.

Это Лянгар — самое высокогорное селение на Южном Памире (более 3000 метров).

По серпантину спускаемся вниз и буквально офигеваем: сначала вдоль дороги начинаются каменные кладки—заборы, потом к ним присоединяется зелень — то там, то тут видны кусты и деревья. На каком-то этапе ко всему этому великолепию притекают горные ручьи, вроде как летом они пересыхают, но сейчас журчат в каменных рукотворных желобах, подчиненные хитрой системе орошения всего зеленого вокруг.

Каждый кустик заботливо обернут тряпицей, к нему подведен желоб от ручья, а вокруг заборчик из сухих колючек, чтобы не сожрала скотина.

Центральная улица Лянгара, справа за забором дома с плоскими крышами, сложенные чуть ли не из того же материала, что забор.

Горные ручьи проходят и через участки местных жителей, в них они стирают, моют посуду, купают детей. Если вдуматься, антисанитария полная!

Самый богато украшенный дом.

Неподалеку мазар — гробница или могила, место паломничества, поклонения, почитаемое мусульманами как святое.

Людей на улицах почти нет, если изредка кто и попадался нам навстречу, шли с тяпками или лопатами. Все население озеленяет и орошает здесь ОБЩУЮ территорию гораздо больше, чем свою личную. Делается это скрупулезно и с любовью! Помните деревню хоббитов в первом фильме «Властелин колец»? На Памире еще круче!

Спрашиваем у аборигенов про заправку и магазин. Никто толком не говорит по-русски, только улыбаются и машут в сторону продолжения движения: «Зонг!»

Ладно, доезжаем до следующей населенки — Зонга. Тут есть все: школа, медпункт, заправка, магазины. В школе как раз закончились уроки, и ученики массово расходятся по домам — они пялятся на нас, мы — на них. Пока зависли возле магазина, многие машут руками и кричат: «Hello!» Вот тебе и бывший Советский Союз! Отвечаем: «Привет», примерно 2/3 смотрят с непониманием, остальные отвечают: «Здрасссте».

В целом обстановка более чем доброжелательная, ВСЕ: и взрослые и дети — улыбаются и машут. Вы часто видите людей, которые постоянно улыбаются? Я — нет. Меня как человека, 25 лет прожившего в Москве, это поначалу даже пугало: либо нас на что-то разводят, либо они все блаженные, либо... на этом мысль останавливается. Вот такой менталитет!

Как только выезжаешь из населенного пункта, пейзаж сразу приобретает прежний унылый вид. Контраст потрясает.

Так мы и катились от зеленой населенки к зеленой через пылищу и колдобины.

А вот и кишлак Ямчун.

Тут мы начали метаться, потому что искали поворот в горы к одноименной крепости, а он не хотел находиться.

Остановились возле группы памирцев, ковырявших дорогу (вроде как чинили они ее или расчищали) — буря радости и эмоций!

— Крепость? Да! Вон там! Дальше поворот! Россия?
— Да.
— Я там служил, Алатай, там хорошо. Как сейчас?
— Нормально.
— Мы любим Россию, любим СССР, Горбачева бы .... имели! Друзья! Россия! Приезжайте еще!
— Нам очень далеко.
— Памир нравится? Друзья! Любим русских! Хотим быть с Россией вместе, ждем вас!

Эмоциональность и непосредственность, с которой все это говорилось, просто шкалила! Сашу, например, памирец потрогал в процессе общения за волосы. Ну да, у них, видимо не привыкли к длинноволосым мужикам, чего бы не прикоснуться к прекрасному! У нас представляете себе такое?

А еще в Таджикистане все мужчины здороваются за руку, т. е. перед тем, как что-то спросить или заговорить (даже если ты интересуешься сколько время и видишь человека в первый и последний раз в жизни), обязательно протягивается рука: «Ас-саляму алейкум!» Так делают все: работники на заправках, продавцы в магазинах, люди на улице, если стоит группа мужчин, то нужно ручковаться с каждым, если вдруг ты замешкался — протягивают руку очень настойчиво и смотрят с непониманием, типа клешню-то давай!

Тем временем поворот к крепости мы нашли и поползли на крутую гору.

Перед нами открылась крепость Ямчун.

Крепость Ямчун (она же Замр-и-аташ-Параст, или Кафыр-кала) построена в III веке до нашей эры. В плане имеет форму треугольника и состоит из трех частей: цитадели, где располагались бастион и казармы, обнесенные стеной с прямоугольными башнями, а также двух площадок, каждую из которых окружали мощные стены, укреплённые 36 башнями прямоугольной и округлой формы с бойницами (амбразурами).

Это огромное сооружение имело исключительно важное значение для здешних мест: подступы к крепости были защищены со всех сторон, что позволяло контролировать передвижение людей и грузов с Памира в древние Бактрию (Тохаристан) и далее в Индию, Иран и обратно.

Кстати, теперь мы двигались уже не вдоль Памира: у Лянгара к реке присоединилась Вахан-Дарья и теперь это река Пяндж.

 Едем дальше.

На одной из гор видны в зелени развалины еще одной старинной крепости. В конце I тысячелетия на Западном Памире из-за угрозы военных нападений со стороны соседей подобных мощных сооружений было построено довольно много.

Въезжаем в очередную населенку, на этом фото хорошо видны борозды, мне показалось, что таким образом здесь выращивают обычную траву.

Кстати, если посмотреть на афганский берег — там абсолютно та же история, голая пыльная дорога, а как кишлак, так все обсажено зеленью.

Еще одна крепость — Ках-Каха, основанная во 2 веке до н.э. и прослужившая в качестве оборонительного сооружения до 7 века. Ее владыкой был царь сиёпушев Ках-Каха.

Цитадель Каах-Кха играла важную роль в защите данного участка Великого Шелкового пути.

Напротив — мазар.

Дальше мы решили дать небольшого крюка, чтобы посетить горячие минеральные источники Гармчашма.

Здесь минеральные воды выходят на поверхность с больших глубин из древних кристаллических и метаморфических пород в виде фонтанирующих грифонов. Конечно, такой необычный источник не могли не окультурить — купания платные.

Неожиданностью для нас оказалось, что в источник можно киляться только в совершенно голом виде, мальчики и девочки делают это раздельно, причем мужчины на свежем воздухе наслаждаются цветом воды и сталактитами, а женщины сидят в закрытом бассейне.

Мужское место купания.

Дамский бассейн.

Вода источников Гарм-Чашма относится к сероводородно-углекислым, хлоридно-гидрокарбонатным, натриево-кремнистым термам. Содержание сероводорода в воде 170 мг/л. Средняя температура воды 59 °С.

Вдумайтесь в эту цифру 59 °С! Это значит, что вода не просто горячая, а очень горячая! В нее надо залезть полностью и сидеть, не особо шевелясь, не более 20 минут. Я лично минут 5 пыталась в нее погрузиться, а просидеть получилось минуты 2, после чего я выбралась на бортик и еще долго отходила — пыталась не грохнуться в обморок и хоть как-то унять сердце, выпрыгивающее из груди. Таня, Олег, Саша и Яна, потрогав воду, не полезли вообще, Уля и Ксюша повторили мой подвиг, а вот Надя и Саша мало того, что влезли в кипяток, пробултыхались там все 20 минут, да еще выходить не хотели!

Будем считать, что все, кто окунулся, исцелились от всех болезней лет на 10 вперед, иначе к чему были эти страдания? :)

Возвращаемся обратно на тракт и едем дальше.

 Афганская зелень.

Наша сторона тоже ничего.

Пяндж.

Пяндж на всем протяжении дороги очень разный: то разливается на несколько сотен метров и становится спокойным, то превращается в бурный узкий поток с острыми каменными берегами. Цвет воды тоже переменчив, но в основном все же река мутная.

Солнце клонилось к горизонту, пора было искать место стоянки, но где его взять при таком рельефе?

Проблема решилась неожиданно: нас остановили на очередном КПП и пока переписывали данные, мы разговорились с представителями органов правопорядка. На фоне каменистого пейзажа территория за их постом выгодно отличалась зеленью. Чуть поодаль росли высокие кусты, и даже наблюдались сухие палки для костра. Недолго думая, мы попросились на постой. Менты не возражали и даже пообещали нас охранять, на тот момент мы подумали, что они шутят.

Наше зеленое место в 80 метрах от КПП.

Уставшие водители релаксируют после долгого дня.

Хорошая погода нас расслабила, не хотелось совершенно ничего делать, кроме как смотреть на речку с горами и тупить.

Только Саша бегал вдоль берега с удочкой, силясь чего-нибудь выловить. К нему-то и пришел в первый раз таджикский милиционер. Спросил все ли хорошо и рассказал, где лучше клюет.

Второй раз к нам пришли узнать все ли в порядке, когда мы уже тусовались в лагере. К костру товарищ не спускался, вежливо говорил с дороги. Мы позвали его в гости, а он неожиданно пообещал попозже прийти.

Когда совсем стемнело, и мы уж было начали расползаться по спальным местам, к нам пришли 2 милиционера. Деваться некуда — достали только что убранную водку. И началось неспешное общение на ломанном русском.

На всей территории Таджикистана 90% тех, с кем мы заговаривали, или служили в армии на территории России во времена СССР, или жили в Москве, Подмосковье, и других городах-миллионниках в среднем по 10 лет. Отсюда хоть какое-то знание языка и невероятная любовь к русским. О России все говорят, что жилось им хорошо, только холодно, кем работали — скромно умалчивают (оно и понятно, дворники, строители и дорожные рабочие — не самые престижные профессии). А потом, 3-4 года назад, им всем вдруг массово надоело в России-матушке, потянуло на родину. И вот они снова в Таджикистане, слегка возмущенные новой политикой нашей страны в отношении мигрантов.

Начальник КПП жил в Химках и Екатеринбурге и с живейшим интересом расспрашивал, как сейчас получить разрешение на работу. Нас же гораздо больше интересовало, как у них тут на Памире все устроено. Так мы узнали, что таджики и афганцы, живя через реку никак не общаются, т. е. не здороваются, руками не машут, в гости друг к другу не переплывают (кроме контрабандистов, конечно, но это уже преступление).

На границе служить тяжело, неспокойно, таджикские патрули дежурят круглосуточно (мы не раз встречали по дороге вооруженные тройки солдат), афганские — только ночью. Незаконные пересечения границы все равно есть. Милиционеры очень ждут наших солдат, которых вот-вот должны прислать для усиления контроля на границе, вроде как российские и таджикские власти об этом уже договорились.

Туристов на Памире много, иногда в сезон за день по 10-15 групп через пост проходит. А посты натыканы так часто, чтобы фиксировать все перемещения вдоль границы, типа если кто-то пропадет или напортачит, то можно легко проверить, где и в какое время он был отмечен в последний раз. Так как дорога проходит в желобе между рекой и горами, а на всех перекрестках и в крупных населенках есть КПП, человеку деться реально некуда.

Бутылка кончилась, и блюстители закона засобирались обратно. Ночью они пообещали еще пару раз прийти проверить, все ли у нас благополучно. Мы почти прослезились от такой трогательной заботы.

Утром мы снова двинулись в путь, сегодня планировали добраться до Хорога.

Но, как обычно происходит в эту поездку, как только мы начинали планировать — все шло кувырком.

 Хантер немного оторвался от Патриота и, когда Саша заметил эстакаду возле дороги, решил на нее заехать.

При таком качестве дорожного полотна было удивительно, что ничего в подвеске еще не отвалилось, а так как Саша уже настолько сроднился с Хантером, что почти всегда чует наступающий трындец заранее, его желание лишний раз чего-нибудь подкрутить или подергать для нас закон.

Сегодня Саша не угадал, точнее, угадал трындец, но не понял в чем именно. От эстакады мы отъехали благополучно и даже прошли проверку на очередном КПП с очень серьезными военными: они хмурили брови, пучили глаза и бряцали автоматами.

Отъехали за гору — машина громко сделала «блямц» — сорвало болты на переднем кардане.

Когда Саша прикручивал кардан обратно, к нам на дикой скорости прилетела Нива. Из нее показались 2 немолодых мужчины: один в дорогом и качественно сидящем костюме, другой в военной форме.

— Здравствуйте, я — глава этого района, полковник такой-то. Это глава милиции района, полковник такой-то. Что у вас случилось?
— Да вот кардан открутился, уже почти починились, сейчас поедем дальше.
— Какой кардан? Сейчас найдем любой кардан! Путешественники? Из России и Украины? А откуда именно? Как вам у нас? Никто не обижает?

Мы только и делали, что отвечали на вопросы.

— У нас принято гостей звать в гости и угощать! Поехали ко мне в гости, там уже стол накрыт!

Мы отказались, сославшись на отставание от графика (святая правда), Олег принялся объяснять, что надо ехать, потому что... Его терпеливо слушали, кивали и снова настойчиво звали в гости... и так четыре раза. Сашка закончил ремонт, и мы сдались.

Дальше УАЗы пристроились в хвост Ниве и понеслись в обратную сторону. На КПП только что суровые бойцы стояли по стойке смирно и отдавали честь не только полковникам, но и нам заодно, а глава района выпрыгнул из машины, торжественно здороваясь за руку сначала с начальником поста, потом с одним из водителей, потом еще с кем-то. Так мы и ехали дальше с остановками через каждые пару сотен метров — Нива вставала посередине дороги (по фигу если кто-то не может объехать), полковник выходил, ручковался, перекидываясь парой фраз с народом и прыгал обратно за руль.

Когда населенки остались позади, а вдоль дороги потянулись строения с колючей проволокой по периметру — то ли военные части, то ли тюрьмы (в гости ли едем?!), Нива втопила так, что мы потеряли ее из виду. Не знаю, что у нее под капотом, но подъемов машина будто не замечала, а в повороты на серпантинах входила, не тормозя. На одной из развилок полковники подождали нас и сообщили, что мы медленно ездим. Мы — медленно ездим! Обнять и плакать!

Наконец, подъезжаем к высокому глухому забору, паркуемся. Во дворе суетятся мужики, одуряюще пахнет тушеным мясом. Нас чуть ли не под руки подводят к крыльцу, где уже стоит с кувшином и полотенцем полковник, приехавший вместе с главой администрации на Ниве. Каждому из нас он поливает тепленькой водичкой на руки и подает полотенце. Увидя Сашины руки после ремонта машины, он рекомендует воспользоваться мылом. «Мыло надо!» Вокруг беготня — кто-то метнулся и добыл его секунд за 5!

Разуваемся на пороге, и нас проводят в дом.

В комнате стоит низкий стол, который занимает три четверти пространства, со всех его 4 сторон постелены ковры, больше здесь нет ничего, то есть вся комната застелена для банкета, и другой мебели нет. Может, в Азии такие помещения — это норма, мы же несколько удивились, но еще больше поразило нас то, что было на столе: ЕДА! Стол просто ломился от еды: мясо разных видов, салаты, овощи, нарезки колбасы и сыра, фрукты, конфеты, огромный торт, печенье, домашняя выпечка, какие-то соусы, подливы, лепешки — всего не перечислить!

Небольшой кусочек стола, снятый втихую уже на излете банкета.

Глава района встречал нас в этой комнате и рассаживал. Так получилось, что Саша и Олег, видимо, как водители и самые уважаемые гости, оказались во главе стола, женщины и дети слева, глава района и другие мужчины, кто был в доме — справа, с торца стола, где был вход в комнату — еще мужчины, которые в основном занимались нашим обслуживанием и присаживались ненадолго.

— Мы с вами находимся в доме главного прокурора района (опа! он нас привез не к себе домой!), у прокурора сегодня день рождения (афигеть!) и еще один важный праздник — сегодня он получил звание полковника! (занавес!) Давайте знакомиться еще раз: я полковник такой-то глава района, ехал со встречи с министром обороны Таджикистана и, на счастье, повстречал вас. Это хозяин дома — прокурор района полковник такой-то, это глава милиции района полковник такой-то, это глава ФСБ района полковник такой-то, это глава чего-то там района... Случайных людей здесь нет, только самые-самые!

Нам ничего не оставалось, кроме как в той же церемонной форме представиться самим. Причем полковники с неподдельным интересом расспрашивали, кто кому кем приходится, чьи дети, из каких мы конкретно городов, как дела в этих городах и т. д.

Короче, 5 полковников и пара бизнесменов — все сливки района — сидели сейчас перед нами, простыми смертными. Сказать, что мы были в шоке — не сказать ничего! И, главное, как правильно себя вести в этой ситуации, не совсем понятно.

Первым нашелся одесский еврей — подарил хозяину дома подарок на день рождения — нож. Хозяин несколько смутился, сбегал в соседнюю комнату и тут же отдарился Олегу другим ножом.

Дальше нас начали угощать: половина полковников, включая хозяина дома и все бизнесмены разбежались и стали метать на и без того полный стол еще еды — каждому по тарелке вкуснейшей шурпы и мясо двух видов, явно только что снятое с огня. Глава района разливал всем водку (сам пил ее из пиалы!), ребята пытались отбрехаться, что им за руль — пофигу! Он не только постоянно подливал всем и каждому, но и следил, чтобы пили до дна, особенно после важных тостов типа «за дружбу народов», «чтобы было понимание у России и Украины», «за мир во всем Мире», «сотрудничество Таджикистана и России», «здоровье всех собравшихся». Каждая стопка сопровождалась красочными и витиеватыми тостами, еще витиеватее они становились от того, что полковник говорил по-русски на троечку, мыслей у него было много, а вот высказывал он их с трудом.

Тарелки и рюмки ни на секунду не оставались пустыми. Принимающая сторона, по-моему, толком не ела, а исключительно прислуживали нам. Про хозяина дома молчу — он только и успевал бегать из кухни в комнату. Причем было слышно, что в доме находится большая семья: пищат дети, слышны женские голоса, но никого из них мы так и не увидели, никто, кроме «особо приближенных», за стол не сел.

Примерно через 2 часа этого безобразия, когда стопки водки, наконец, сменилась пиалами с чаем вприкуску со сладостями («детям торта, чтобы лучше учились!»), нас начали уговаривать остаться на ночь. Тут-то мы и поняли, что пора бежать.

Но отползти нам не дали: Олег заикнулся о прощании, но его резко осадили — «у нас так не принято!» Следующие 10 минут мы допивали и доедали (кто еще был способен) в ожидании не пойми чего.

А дальше было действо, которое иначе как завершением трапезы я назвать не могу. Полковники воздели руки к небу, глава района что-то говорил на таджикском, а остальные ему вторили. Смотрелось завораживающе! Еще удивительнее для нас было то, что мужики, которые только что выпивали и балагурили, с такой серьезностью относятся к данному процессу. Потом специально для нас сделали краткий пересказ происходящего: бога благодарили за этот стол и компанию и просили, чтобы такое было не в последний раз.

Только после этого нам позволили выйти из-за стола. Проследили, чтобы мы обулись, чуть ли не под руки спустили с порога, а глава района еще какое-то время сопровождал нашу колонну в обратную сторону на машине.

Мы в шоке? Не, мы в ШОКЕ! Но на этом сегодняшний день не закончился.

Едем мы едем, никого не трогаем, как вдруг на дороге показываются козлы и бараны. «Сейчас Олег организует нам шашлык, — ржем я и Сашка, — вот черт, он успел затормозить!» Обычно мы терпеливо ждем, пока стадо пройдет мимо. А тут то ли пастух был медлителен, то ли алкоголь не давал водителям стоять спокойно. Короче, Патриот таки боднул зазевавшуюся козочку. Пастух быстрым движением отпинал ее на обочину и чикнул по горлу. Олег козочку купил, но после фразы: «Ты знаешь, что я сейчас у прокурора района с главой района бухал, а тут твои бараны!» цена оказалось мизерной, по-моему, нам еще готовы были доплатить.

Пьяные, в чужой стране, с еще теплой тушей козы на багажнике из которого того гляди потечет кровь на лобовуху, мы третий раз за день подъезжали все к тому же КПП, где дежурили военные, менты и гайцы. Феерия!

Думаете, кто-нибудь проявил бдительность? Да ни фига! Нам улыбались, махали и без всякой задержки (не говоря уж о проверке документов) распахнули шлагбаум. Напоследок удивились, что мы не остались у полковников на ночь для завтрашнего продолжения банкета, и пожелали счастливого пути.

Трезво оценив нашу нетрезвую ситуацию, мы решили, что сегодня сильно далеко отъезжать отсюда не стоит, потому что можно неожиданно попасть в соседний район, с главами которого мы еще не пили.

Остановились возле горного ручья, чтобы разделать козочку.

А вскоре влезли на гору на ночлег.

Несмотря на обжиралаво у прокурора, нежнейшая козочка зашла на ужин великолепно!

На другой стороне Пянджа светилась крупная населенка. Интересно, что разноцветные фонари горели всю ночь (т. е. это внешнее освещение, света в окнах домов при этом мы не заметили). Это была крайняя ночевка с видом на Афганистан.

Тот же пейзаж утром.

Поехали, близок конец Восточного Памирского тракта. Грунт сменился асфальтом, как-то резко вокруг нарисовались многоэтажные дома, светофоры, магазины. Люди, машины, городская суета — от всего этого отвыкли за последнее время. Мы прошли Восточный Памирский тракт, мы въехали в столицу Горно-Бадахшанской автономной области Таджикистана — город Хорог.

P.S. Если Вы сейчас готовы броситься писать комменты типа «УАЗ — какашка, покупай иноджипп», я предлагаю эту тему оставить и поговорить о самом путешествии. Если тему Вы оставить не готовы, прошу прочитать мою статью, написанную после Памира, думаю, тогда наш диалог будет более конструктивным: «О поддержке отечественным производителем отечественных пользователей на примере ОАО УАЗ».